Железные дороги, строительство, цифры, факты... И литература. Николаю Михайловскому (1852—1906) приходилось совмещать инженерное дело с литературной работой.
Произведения создавались в редкие минуты отдыха, во время отставок из-за разногласий с начальством, в деревенской тиши и под стук колёс вагона, когда приходилось отправляться на строительство тоннелей, мостов и железных дорог.
Николай Михайловский родился в богатой семье бывшего военного, штаб-ротмистра лейб-гвардии Уланского полка. Получив образование инженера путей сообщения, будущий писатель прослыл человеком строгим, требовательным, не дававшим проходу ворам и казнокрадам.
«Нет выше счастья, как работать во славу Отчизны и сознавать, что работой этой приносишь не воображаемую, а действительную пользу».
Это признание одного из героев можно считать главным принципом самого автора.
Профессия помогла Михайловскому объездить почти всю Россию. Он стремился записывать свои впечатления где придётся: на постоялом дворе, на краешке стола, на телеграфных бланках. Наброски делал стремительно. Из них впоследствии получались интересные путевые очерки, заметки о трудностях быта крестьян, рассказы о жизни охотников и инженеров, записи корейских сказок.
Довелось писателю побывать и в кругосветном путешествии через Сибирь и Дальний Восток, он тогда возглавил научную экспедицию по изучению географии Северной Кореи. Николай Егорович наблюдал обычаи корейского народа, изучал его древнюю культуру, интересовался корейским фольклором, слушал лучших сказочников, записывал через переводчика сказания и притчи.
Вот как он вспоминал об этих вечерах: «Глухо шумит осенний ветер, шелестя сухой крышей фанзы. Тускло горит длинная, параллельно полу воткнутая, корейская свечка. Несколько человек корейцев сидят на пороге.
Они спрашивают:
― Чем дарить им высоких гостей?
― Скажите, мы никаких подарков, кроме их сказок, не принимаем. Если хозяин хочет доставить своим гостям удовольствие, пусть он расскажет сказку.
Хозяин переглядывается с женой и смеётся.
― Какие мы знаем сказки? Наши сказки простые.
― Их нам и надо».
Во время этого путешествия Гарин записал много сказок, шестьдесят четыре из них он включил в свой сборник «Корейские сказки», появившийся в 1904 году. Многие из этих сказок короткие, незатейливые. Они говорят о дружбе и любви, об уважении сыновей к отцу и матери, о мечтах и стремлении к знаниям, о быте и жизни простого народа.
Псевдоним писателя «Гарин» появился с лёгкой руки известного писателя Константина Станюковича, который прочитал рукопись «Несколько лет в деревне» и приехал знакомиться с её автором в Самарскую губернию. Встретил его уже немолодой человек благородной внешности: красивый лоб над седоватыми волосами, лицо, украшенное бородкой, задорные с блеском глаза. Это был хозяин поместья. Он только что закончил постройку Уфимско-Златоустовской железной дороги и вернулся домой.
Трое суток провёл Станюкович в усадьбе Михайловского, слушал в исполнении автора отрывок из задуманной им семейной хроники «Детство Тёмы». На гостя чтение произвело сильное впечатление: ему запомнились характеры и прекрасный язык повести, выдуманных образов совсем не было, всё было «взято прямо из жизни». К фамилии «Михайловский», которая напоминала об известном критике Николае Константиновиче Михайловском, они добавили сокращённое имя сына Николая Егоровича — Гари.
Эта встреча решила судьбу Михайловского. Он стал писателем. В 1892 году в журнале «Русское богатство» была напечатана повесть, начало которой слушал Станюкович. Под «Детством Тёмы» стояла подпись «Н. Гарин». Повесть завоевала любовь читателей и критиков. Гарин решился на продолжение. Вскоре появились новые повести: «Гимназисты» и «Студенты». Четвёртую, последнюю часть автобиографического цикла, названную «Инженеры», автор не закончил, она вышла уже после его смерти, в 1907 году.
В русской литературе есть книги Аксакова «Детские годы Багрова внука», Льва Толстого «Детство. Отрочество. Юность», Владимира Короленко «История моего современника», Максима Горького «Детство. В людях. Мои университеты». Этот ряд повестей продолжает книга Гарина-Михайловского «Детство Тёмы». Она входит в золотой фонд литературы для детей.
Автор рассказывает о семье Тёмы Карташева. Он сосредоточен на своих отношениях с родителями, сверстниками, слугами. Ему приходится преодолевать себя, страдать из-за непоправимых последствий своих поступков, терпеть обиду и наказание.
«А вдруг папа и Тёму возьмёт с собой?! Какое счастие! Восторг переполняет маленькое сердце Тёмы. От мысли, что всё это счастие произошло от этого чудного, так неожиданно распустившегося цветка, в Тёме просыпается нежное чувство к цветку».
Тёма уверен, что счастье будет всегда, он готов обрадовать отца вестью, что распустился его любимый цветок, но потрясён гибелью нечаянно сломанного растения. Как об этом сказать папе?
«Маленький восьмилетний Тёма стоял над сломанным цветком и с ужасом вдумывался в безвыходность своего положения.
Всего несколько минут тому назад, как он, проснувшись, помолился богу, напился чаю, причём съел с аппетитом два куска хлеба с маслом, одним словом – добросовестным образом исполнивши все лежавшие на нём обязанности, вышел через террасу в сад в самом весёлом, беззаботном расположении духа».
Живой и непоседливый ребёнок познаёт мир и себя в нём, с любопытством и интересом вглядывается в окружающих людей, боится мертвецов, но бесстрашно бросается спасать дворнягу, которую кто-то кинул в старый колодец.
Шалости и проказы, на которые способен мальчик, затягивают его в противоречивый клубок событий, из которых самым памятным будет расставание с любимым отцом.
В десять лет Тёму отдают в казённую гимназию, где всё основано на палочной дисциплине. Мать Тёмы справедливо говорит, что гимназия «напоминает суд, в котором есть и председатель, и прокурор, и постоянный подсудимый, и только нет защитника» для маленького, особенно нуждающегося в защитнике подсудимого. Мальчику приходится учиться выживать, приобретать товарищей и накапливать бесценный опыт жизни. Постепенно исчезают детские забавы и мысли, теперь Тёме нужно отстаивать свои убеждения, преодолевать открытую враждебность сверстников, решать вопросы долга и чести.
«Неделя промелькнула для Тёмы незаметно. Он не мог оторваться от книг. В голову, строчка за строчкой, вкладывались страницы книги, как в какой-то, мешок. Иногда он закрывал глаза и мысленно пробегал пройденное, и всё в систематическом порядке, рельефно и выпукло проносилось перед ним. Довольный опытом, Тёма с новым жаром продолжал занятия. Передержка была по русскому, латинскому и географии, но уже она сидела вся в голове. Иногда он звал сестру и говорил ей:
– Экзаменуй меня.
Зина добросовестно принималась спрашивать, и Тёма без запинки отвечал с
малейшими деталями. В награду Зина говорила огорчённо:
– Стыдно с такими способностями так лениться».
Писатель правдиво рассказывает о внутреннем мире ребёнка, переживающем массу различных эмоций. Вторит состоянию души героя и сама природа. Вот начинается новый день, и Тёма спешит по делам, на улице тепло, щебечут птицы, в саду благоухают цветы. Читатель невольно погружается в атмосферу беззаботности и лада сельской жизни. Но когда происходит смятение в душе мальчика и он переживает жуткий страх, чувствуется безысходность неминуемого наказания.
Природа вторит внутреннему состоянию главного героя: сгущаются тучи, поднимается ветер, гремит гром, полыхает молния. Небо обрушивается на землю стеной слёз. Начинаешь переживать, что же сейчас будет? Как оградить этого доброго мальчика от тяжёлой участи неизбежного наказания?
«И вдруг светлая мысль мелькнула в голове Тёмы: отчего бы ему не умереть?! Ему даже как-то весело стало от мысли, какой эффект произвело бы это. Вдруг приходят, а он мёртвый лежит. Вот тогда и сердись сколько хочешь! Конечно, он виноват – он понимал это очень хорошо, – но он умрёт и этим вполне искупит свою вину. И это, конечно, поймут и отец и мать, и это будет для них вечным укором! Он отомстит им! Ему ни капли их не жалко, – сами виноваты!»
Тёма принимает твёрдое решение умереть. Ему кажется это прекрасным выходом. Кончатся все его школьные проблемы и домашние невзгоды. Но этот поступок по сути оказывается малодушным проявлением трусости и мщения родителям. Герой это понимает, когда видит глаза своей матери, полные безмолвного горя, когда слушает рассказ отца о его первом боевом крещении. Будучи неопытным командиром, он решает со своими солдатами разбить каре неприятеля. Решение импульсивное и опасное. Но смерть его не стала бы нелепостью. Она бы послужила Отечеству и общему делу чести!
Отец говорит, что страшится смерти, но уверяет себя на поле брани в том, что это достойная мужчины смерть, а не смерть труса и слабака. За ним, как за командиром, теперь не только его жизнь, а жизнь подчинённых, которые смело идут за ним. Теперь сын понимает, как был бы разочарован отец, как безутешна была бы мать, как плакали бы его братья и сестры, а он уже не мог ничего исправить, если бы поступил согласно своему легкомысленному решению. Надо всегда помнить, что за нашей жизнью всегда стоят жизни наших близких. Когда умирает отец Тёмы, он в полной мере ощущает на себе дыхание смерти, её тёмную и холодную бесконечность и начинает иначе смотреть на жизнь.
Став известным писателем, Гарин по-прежнему носил мундир инженера путей сообщения, работая изыскателем, проектировщиком и строителем. На одном из строительных участков он спас четырех корейцев, плывущих на плоту, который разбил налетевший ураган и сильнейший шквал ветра.
По замечанию одного из знакомых, он во всём был талантлив, «даже инженерскую тужурку свою талантливо носил». Максим Горький называл его «весёлым праведником», называл «человеком с фантазией».
Несмотря на постоянные разъезды, писатель много занимался воспитанием детей (от двух браков было 10 детей!), устраивал весёлые праздники, любил делать подарки, рассказывал поучительные истории. Теперь эти истории можете прочитать вы сами, разыскав в библиотеке томик с повестями и рассказами Гарина-Михайловского.
Н. Гарин-Михайловский
Три брата
Жили три брата на свете, и захотели они нарыть женьшеню, чтобы стать богатыми. Счастье улыбнулось им, и вырыли они корень ценой в сто тысяч кеш. Тогда два брата сказали: «Убьём нашего третьего брата и возьмём его долю». Так и сделали они. А потом каждый из них, оставшихся в живых, стал думать, как бы ему убить своего другого брата. Вот подошли они к селу. «Пойди, – сказал один брат другому, – купи водки в селе, а я подожду тебя».
А когда брат пошёл в село, купил водки и шёл к ожидавшему его брату, тот сказал: «Если я теперь убью своего брата, мне останется и вся водка и весь корень». Он так и сделал: брата застрелил, а водку выпил. Но водка была отравлена, потому что ею хотел убитый отравить брата. И все трое они умерли, а дорогой корень женьшень сгнил.
С тех пор корейцы не ищут больше ни корня, ни денег, а ищут побольше братьев.
Знаем!
Жили себе муж и жена, хорошие люди, но только никогда никого до конца не дослушивали и всегда кричали:
– Знаем, знаем!
Раз приходит к ним один человек и приносит халат.
– Если надеть его и застегнуть на одну пуговицу,– сказал человек,– то поднимешься на один аршин от земли, на две пуговицы – до полунеба улетишь, на три – совсем в небо улетишь.
Муж, вместо того чтобы спросить, как же назад возвратиться, закричал:
– Знаем!
Надел на себя халат, застегнул сразу на все пуговицы и полетел в небо.
А жена его бежала и кричала: «Смотрите! смотрите: мой муж летит!» Так бежала она, пока не упала в пропасть, которой не видела, потому что смотрела все в небо. На дне пропасти протекала река. Говорят, он превратился в орла, а она в рыбку.
И это, конечно, ещё очень хорошо для таких разинь, как они.
Сыновняя любовь
Жили себе отец и сын. Сын очень почитал отца. Когда отец заболел и был при смерти, сын продал всё и понёс деньги к знахарю, чтобы тот только вылечил отца.
Когда сын ушёл к знахарю, жена его вышла на реку мыть бельё.
На берегу она увидала бонзу (монаха), который сказал ей:
– Если хочешь, чтобы свекор твой жив был, свари вот такого женьшеня (хороший корень женьшень формой и цветом похож на тело младенца).
И бонза показал на её двухлетнего сына.
Жена сына больного поняла, что надо зарезать их ребёнка, чтобы спасти старика. Она взяла и зарезала сына, сварила из него похлёбку и напоила свёкра.
В тот же день свёкор выздоровел, и, когда вернулся его сын, он сказал ему:
– Твоя жена напоила меня чем-то вкусным, и вот я опять здоров.
Муж спросил жену:
– Чем ты напоила отца?
– По приказанию бонзы я напоила его наваром из нашего сына.
Тогда муж поклонился ей в ноги и поблагодарил за любовь к его отцу.
Прошло четырнадцать лет.
Опять жена сына мыла на берегу бельё, когда подошёл к ней бонза с шестнадцатилетним юношей.
– Прими своего сына назад,– я его воспитал, и теперь он может назваться образованным человеком, а тогда ты резала не сына, а женьшень, который я дал тебе, но отвёл тебе глаза.
Два камня
Висели два камня над рекой. Один, пониже, был всегда в воде, другой, повыше, был всегда наверху.
Который пониже был, говорит:
– Хоть раз бы мне увидеть, что делается на земле.
А который повыше был, говорит:
– Хоть раз бы закрыло меня водой.
Вот и пришёл раз такой сухой год, что и нижний камень увидел землю.
Но было сухо и всё выгорело, у людей не было хлеба, скот ревел без корму, и все кругом было жёлто, как и лучи солнца.
– Плохо же жить на земле,– сказал камень,– ещё немного, и растрескается вся моя красивая наружность. То ли дело, как жил я раньше: прозрачная вода бежала мимо меня, весёлый хоровод рыбок кружился и прятался подо мной, когда проходила лодка рыбака вверху надо мной, и то-то была потеха, когда сверху падал кусок чумизы, сколько рыбок набегало тогда ко мне в гости.
И он был очень рад, когда вода снова закрыла его и он ушёл в своё царство.
Пришёл другой год, и вода поднялась так высоко, что залила верхний камень.
Но вода была мутна и грязна, и, как камень ни таращился, он ничего не увидел, и только грязи набилось в него.
– Фу, какая гадость,– сказал камень, когда увидел опять свет, и уже не хотел больше опять очутиться под водой.
Литература
1. Гарин-Михайловский Н.Г. Детство Тёмы / Предисл. К.И. Чуковского / Гарин-Михайловский Н.Г., Толстой А.Н. Повести: Для сред.шк. возраста / Худож. О.Г. Якутович. - К.: Вэсэлка, 1990.
2. Сухова Н. Гарин-Михайловский Н.Г. / Антология мировой детской литературы. -М.: Аванта+, 2003. - С. 472-473.
3. Халтурин И. Н. Гарин и его книги / Пионер. - 1954. - №5. - С. 76-77.