Это эссе посвящено моему любимому писателю Рэю Дугласу Брэдбери, создателю увлекательных фантастических романов, повестей и рассказов.
Жизнь. Короткий мимолетный миг, резкий как гром, яркий, как падающая звезда в небе Иллинойса, и сладкий, как вино из одуванчиков. Жизнь – не завтра и не вчера, она – незаметное быстрое сегодня. Не прошлое и не будущее – вечное настоящее, которому, кажется, никогда не будет конца. Как же суметь поймать этот прекрасный миг, запомнить и сохранить? На этот вопрос ответит лишь тот, кто познал тайны жизни и сумел докопаться до ее смысла. Лишь великий мечтатель и романтик наиболее точно и верно опишет сложный рецепт счастья. Лишь автор, произведения которого интересны и близки как взрослым, так и детям, научит каждого даже в самой сложной ситуации видеть хорошую сторону, находить повод для надежд на лучшее.
Рэй Брэдбери, признавшийся: «...Я испытывал простое и самое большое на свете счастье — я был жив...», ― расскажет по-своему, что такое жизнь и что с ней делать. Перечитывая его рассказы, пьесы, повести и романы, поражаешься многообразию жанров, в которых удалось себя реализовать творцу. Но есть нечто такое, что поражает сильнее – это умение писателя ярко и четко раскрывать перед читателем суть жизни, рассматривая ее во всех возможных формах, показывая порой совершенно неожиданные ее крайности, растолковывая каждый ее этап, каждое ее мгновенье.
Рэй Брэдбери легко «погружает» читателя в свой мир, заставляя почувствовать катастрофичность, мимолетность и необратимость момента. Он позволяет ощутить ту точку невозврата, когда ничего не сделаешь, когда поздно что-то менять, когда мир не будет прежним. Читая его книги, можно научиться «искусству жизни» и узнать эфемерность и быстротечность этого краткого мига.
Например, в рассказе «Всё лето в один день» героиню лишают возможности насладиться солнцем, его красотой и яркостью. Казалось бы, что особенного? Но для детей, живущих на другой планете эти два часа в семь лет ― истинное счастье, насыщенная жизнь, полная тепла и света. Этот краткий золотой миг в бесконечной серости гроз прерывается первыми каплями, нарастающими и превращающимися в один из тех ливней, что всегда идут на Венере. Но читатель, наслаждаясь радостными мгновеньями вместе с героями, вдруг сам на мгновенье превращается в ребенка, щурящегося от солнечных лучей, забывшего о бедной Марго, запертой в чулане. А когда миг счастья и забытья проходит, начинается дождь, льющий «упрямо, неустанно», напоминая о девочке с Земли. В душу пробирается раскаянье, что светлый миг ускользнул, оставив лишь потоки холодной воды, обратно дороги нет и простым: «Прости...», ― не окупишь ушедшей крохотной жизни.
Другое дело, когда ты прожил эти счастливые мгновенья и никак не хочешь с ними расстаться, прижимая к груди рукопись, над которой усердно работал целых два месяца. Томасу Вулфу, герою рассказа «О скитаньях вечных и о Земле», который должен был умереть от болезни, буквально дают второй шанс, новую жизнь. Целых шестьдесят дней! Да еще каких! Он, человек из прошлого, отправляется на Марс, где видит много разных космических чудес, и исполняет свою заветную мечту – пишет самую лучшую книгу. И когда приходит срок проститься с жизнью, с неописуемой красотой космоса, счастливой чередой, невероятным водоворотом небывалых дней, которые удержали его и позволили завершить труд, Томас Вулф с огромным трудом прощается с «кипой исписанных листьев» и смело подает руку для инъекции болезни. И читатель понимает – этот человек прожил за два месяца целую жизнь, этот человек выполнил свой долг и готов уйти, этот человек смирился с неизбежностью конца, он принял смерть и отпустил жизнь, и это действительно достойно уважения.
Но когда счастье законсервировано в бутылках вместе с вином из одуванчиков, то тут, конечно, беспокоиться нечего – в холодный зимний непроглядный и пустой день можно откупорить теплого напитка и выпустить наружу частичку нескольких месяцев уюта и радости, тепла, незабываемых историй и волшебных дней, полных приключений. И вспомнят герои «Вина из одуванчиков» и полковника Фрилея – «машину времени», – который переносил «летних мальчишек» в далекое, как им казалось, прошлое, и Зеленую машину двух старушек, и старый городской трамвай, и глубокий овраг. О многих других чудесах городка Гринтауна будут говорить в такой вечер, снова проживая мгновенья, оставшиеся в душе многих читателей дымкой пряного лета. И никогда не затеряется в мрачных буднях скучной жизни, не забудется эта маленькая жизнь, добрая сказка, это мимолетное мгновенье, пронесшееся и оставившее привкус одуванчиков на языке.
Но если нет воспоминаний? Если не успел человек запомнить, сохранить или страшнее – если ему и сохранять-то нечего? Если не было ничего существенного, ничего стоящего в его длинной жизни? Если не ждут его жены ни на Марсе, ни на Венере, не был он ни успешным, ни счастливым, не насмотрелся на белый свет... И тут – взрыв. И осознание – конец спектакля. И пока падает черный дырявый занавес старого театра, надо успеть... Успеть! Но что сделать в космосе запертому в скафандре герою «Калейдоскопа», когда между членами экипажа – многие километры и радио, а в душе набатом бьет слово – «подлость», больно разрезающее и надежду, и веру? Смириться... И читатель надеется вместе с героем, вместе с ним мечтает загладить вину, вместе с ним сгорает в атмосфере, озаряя небо Иллинойса ослепительной звездочкой. Одна жизнь заканчивается, даруя другой яркую надежду.
Жизнь во имя жизни – в этом весь Рэй Брэдбери. Взять хотя бы его рассказ «Ракета» – восхитительное произведение. Главный герой, кажется, идет на безумный поступок и читатели, привыкшие к голливудским ужасам и триллерам, вместе с Марией уже рисуют в своем воображении сумасшедшего отца, жертвующего не только своей, но и жизнью родных ради безумной идеи. Однако все его действия проникнуты самопожертвованием, искренней, настоящей любовью и почти ребяческой верой в чудеса. Он дарует своим детям самое важное для каждого человека – надежду, он дает им невероятный толчок, отправную точку для их будущей жизни, несколько мгновений счастья и радости. Вот почему они в дальнейшем смогут твердо стоять на ногах, и не бояться штормов, и уверенно шагать в будущее.
Действительно, сложно представить себе движение вперед без толчка, без основы, без крепкой опоры для будущего развития. Но всякому началу приходит конец – в этом и заключается суть жизни, ведь она – и мгновенный взлет ракеты, ознаменовавший «Конец начальной поры», и резкий яркий её полет, несколько минут оцепенения, наслаждения, осознания, что вот и закончилась целая эпоха, целый этап человеческого существования. Она – и будущее, огромное, пугающее, неизвестное, полное новых чудес, открытий и побед, она – и чувство гордости за сына, смело рвущегося вперед, помнящего завет отца, она – и мерное дребезжание газонокосилки. Она – тут рядом, она – далеко, в другой галактике, на других планетах. Она – миг, она – столетие. Никто не познал её, не описал и не принял в той мере, в коей удалось это сделать Рэю Брэдбери не только в собственной жизни, но и в своих рассказах, меняющих мировоззрение людей.
И напоследок – чем же заканчивается жизнь? Начинается с мгновенья, которое кажется вечностью. Длится вечность, которая кажется мгновеньем. Прерывается она, не изменяя своим правилам. Быстро, резко, ударом громогласного грома, свистом пули, со страхом, ошибкой, с человеческой глупостью и нелепой случайностью, за которой следует смерть. «И грянул гром» – и целый мир пошел по иному сценарию из-за одного мгновенья, мгновенья, которое не исправить и не изменить. И читатель понимает, что хотел сказать великий мечтатель, мудрец, однажды проехавший всю Америку без гроша в кармане, следуя за своей мечтой, писатель, которому удалось вывести фэнтези и фантастику с периферии литературы, величайший художник и творец своей судьбы, помнящий каждый день прожитой жизни.